Шалунья - Страница 76

— Твое желание для меня закон, — проговорил Алекс и встал. — Только пообещай мне, что будешь осторожна. Помни, что сегодня вечером тебе уже не придется разыгрывать из себя упрямого мальчишку.

Он искренне беспокоится за нее. Тронутая до глубины души, Кит повернулась и улыбнулась ему.

— Не волнуйся.

— Для этого уже слишком поздно. — Проходя мимо, он искоса взглянул на нее, и Кит вдруг подумала, не напрасно ли она все это затеяла.

Переодевшись в черный вечерний костюм, Алекс взял свою маску — черную волчью голову — и, спустившись вниз, принял из рук Уэнтона шляпу и пальто.

— Веди себя хорошо, кузен, — попросил он Кит и вышел на улицу.

Как только за Алексом закрылась входная дверь, Кит глубоко вздохнула и помчалась наверх. Из окна погруженного во мрак кабинета Эвертона она видела, как он сел в коляску, захлопнул дверцу и экипаж покатил по подъездной аллее и, выехав за ворота, скрылся из виду. Сосчитав до пятидесяти как можно медленнее, Кит снова вздохнула и спустилась вниз.

— Уэнтон, — сказала она дворецкому, — я ненадолго уйду из дома.

— Хорошо, мистер Райли, — ответил тот, помогая Кит надеть пальто.

Глубоко вздохнув в последний раз, Кит вышла за дверь, спустилась по ступенькам, прошла по подъездной аллее до улицы и, наняв экипаж, поехала к Даунингам.

Граф Эвертон неторопливо прохаживался вдоль стены танцевального зала в особняке Торнхиллов. Вот мимо проплыла леди Уэнтуорт в золоченой маске, и он с трудом сдержал улыбку: на макушке вальяжной дамы покачивались белые перья, должные, по всей видимости, изображать лебединые. Однако лебедя из леди Уэнтуорт не получилось. Своим тучным телом она скорее напоминала неповоротливую бегемотиху.

Вот бы Кит посмеялась, подумал Алекс. Занятные на этом маскараде есть экземпляры. Он снова бросил взгляд в сторону дверей. Кит не было. Он как идиот торчал в этой танцевальной комнате уже больше часа, ожидая ее появления, и все без толку. Вздохнув под черной волчьей маской, Алекс скрестил руки на груди.

— Эвертон! — раздалось у него за спиной.

Алекс обернулся. К нему, подпрыгивая на ходу, направлялся некто в ярчайшей маске павлина.

— Боже правый, Фрэнсис, ты великолепен! — восторженно заметил он.

Павлин остановился рядом.

— Черт побери, Эвертон, как ты узнал, что это я?

— Ты забыл снять свое любимое кольцо с фальшивым рубином.

— Оно никак не снималось, — пожаловался мистер Хеннинг и, подняв руку, принялся рассматривать свое дурацкое кольцо, выдавшее его с головой.

— Как поживает твоя бабушка? — дружелюбно поинтересовался Алекс, радуясь тому, что есть на кого переключить внимание.

— Прыгает, словно скаковая лошадь, — буркнул Фрэнсис. — Целую неделю я возле нее вертелся, а получил от нее всего пятьдесят соверенов. «Ты хороший мальчик, Фрэнсис, — заявила мне бабуля, — но тебе нужно быть более независимым». А я ей сказал на это, что, если она мне будет давать по тысяче фунтов в год, я буду независим, как эта чертова Виргиния.

Алекс хмыкнул.

— А она?

— А она сказала, что колонии — слишком неприятное место для ее внука, и дала мне шиллинг, чтобы я купил ей конфет.

Нужно будет рассказать все это Кит, подумал Алекс. Вот только где ее до сих пор черти носят!

— А Хэншоу здесь?

Павлиньи перья закачались.

— Он с Кэролайн и ее родителями. Ты знаешь, что Ферт сейчас в Лондоне?

Выпрямившись, Алекс взглянул в ту сторону, куда указывал Фрэнсис. Облаченный в простую черную маску, Мартин Брентли равнодушно слушал Хэншоу, который, по всей видимости, пытался развлечь его веселыми историями из лондонской жизни. Однако у него ничего не получалось. Его светлость ни разу даже не улыбнулся. По-видимому, то обстоятельство, что Редж ухаживает за Кэролайн, сыграло свою негативную роль. Алекс не мог не восхититься силой духа Реджа. Отлично понимая, что не сумел заинтересовать его светлость, он тем не менее упрямо продолжал свои попытки. Кэролайн стояла рядом. Лицо ее было скрыто изящной голубой вуалью на восточный манер.

— Боже правый! — послышался у Алекса за спиной возбужденный шепот Фрэнсиса.

Алекс обеспокоенно обернулся. Что это с ним случилось? Может, павлинье перо попало в глаз? Восторженный взгляд Фрэнсиса был устремлен на двойные двери танцевального зала.

Алекс проследил за его взглядом и почувствовал, что у него перехватило дыхание.

— О Господи… — пробормотал он.

В дверях стояла Кристин Брентли, дожидаясь, когда ее объявят. Такой восхитительной красавицы Алексу еще никогда не доводилось видеть. Высокая, стройная. Вьющиеся светлые волосы уложены на затылке в высокую прическу. Несколько легких локонов обрамляют лицо. На щеках нежный румянец. Она вела непринужденный разговор с маркизом Хейгом и одновременно обводила танцевальный зал глазами, поблескивающими сквозь прорези черной блестящей полумаски. Маска была украшена бисером. Точно таким же бисером было расшито платье бордового цвета, оставлявшее открытыми белоснежные плечи и выгодно подчеркивавшее длинную шею, высокую грудь и тонкую талию.

— Кто это? — спросил Фрэнсис, поднимая маску на лоб. — Как ты думаешь, она приехала с Хейгом?

— Очень может быть, — пробормотал Алекс.

В этот момент Кит вручила дворецкому свой пригласительный билет.

— Милорд и миледи, — провозгласил тот, — позвольте представить вам… леди Маску. Миледи, лорд и леди Торнхилл.

— Вот это да, — прошептал Фрэнсис. — Это ж надо, леди Маска…

Подобное вольное обращение допускалось лишь на бале-маскараде, и краем глаза Алекс заметил, что выбранный Кит титул большинство великосветских вельмож встретили одобрительными смешками и кивками. Шагнув вперед, Кристин непринужденно оперлась о руку маркиза Хейга, и Алексу пришло в голову, что сейчас имя Кит абсолютно ей не подходит.